Елена Эрнстовна Горяинова родилась 1 февраля 1959 года в городе Калининграде Московской области. В 1980 году закончила факультет русского языка и литературы Брянского пединститута. Работала учителем русского языка в Карачевском районе Брянской области, более 25 лет трудится в Брянском государственном университете им. И. Г. Петровского. В 1980 году в Московском педагогическом институте им. В. И. Ленина защитила кандидатскую диссертацию по проблемам истории литературной критики. В настоящее время является доцентом кафедры русской литературы XX века Брянского госуниверситета. Свет судьбы Петра Лукича Проскурина отражён в его произведениях, многое о жизни и характере писателя можно почерпнуть из его автобиографической книги «Порог любви», жанр которой обозначен как «повесть встреч и дорог», читая которую за скупыми биографическими фактами мы узнаём личность, живого человека с его мыслями и чувствами. «Можно многое из своего прошлого забыть, человеческая память рациональна, но есть особая память, передающаяся от отца к сыну, от деда к внуку в течение нескончаемого ряда поколений, она живёт в человеке с момента его появления до последнего дыхания, я бы сказал, что это и есть память родной земли, складывавшаяся веками и тысячелетиями», — утверждает автор. Действительно, невозможно представить себе судьбу П. Л. Проскурина без связи её с Брянской землей.
Родился будущий писатель 22 января 1928 года в крестьянской семье. Место рождения — поселок Косицы (в настоящее время — Севского района Брянской области). «На свет я появился в коростовском поселке Косицы, своеобразном порождении столыпинской реформы: перенаселённого, большого села Коростовки двум десяткам крестьянских дворов передали землю, и они расселились в двадцати километрах от деревни...» «Родился я в тот год, когда в нашем поселке организовался колхоз». «Самые ранние, а может, первые впечатления детства — неохватный разлив весенних и летних полей, цветущие, в высоких травах луга, ручей, за ним вставал сухой, звонкий лес...».
В начале тридцатых семья Проскуриных переехала в город: «С тридцать четвертого года мы уже жили в Севске, в каменном доме бывшего колбасника Носова с каменным же и прохладным подвалом»... Писатель всегда с большой теплотой отзывался об этом небольшом городке, ставшем для него «малой родиной». Он писал: «Лично для меня Севск с его древней историей, с походом Игоревым (князя Всеволода, брата Игоря, из Трубчевска через Севск в половецкую степь и князя Игоря из Новгород-Северского через Рыльск в ту же степь на Северский Донец) является одним из самых любимых и самых значительных городов русской истории и Русского государства. Это, разумеется, детство, рыбалка на реке Сев, походы на таинственный Городок, исследование развалин церкви Знамения в Городке». «Когда я пришёл в первый класс Севской средней школы № 2, сам Севск превратился в тихий, утопающий в садах и старых деревьях вдоль улиц районный городок, волею судьбы оставшийся в стороне от железных дорог и в распутицу, непогоду отрезанный от всего мира...» «В Севске... учительницей у нас была Александра Митрофановна Андрианова. Она жила на одной из самых тихих улочек возле сквера на берегу реки Сев и навсегда пристрастила меня к чтению; прошло немного времени, и вдруг обнаружилось, что я, безнадёжно забросив домашнее хозяйство, стал поглощать книги одну за другой с необычным упорством; я читал все, что мне попадалось под руку, и скоро в городской библиотеке уже не осталось книг, которых бы я не брал в руки». Чтение книг пробуждало в подростке ранее неведомые мысли и чувства: «Со мной начали происходить какие-то странные вещи: стою, стою и вдруг никого не вижу, никого не слышу, и захлестывает меня какая-то неведомая жизнь, её говорливые потоки подхватывают и несут, и какая-то прекрасная, нежная тоска тихо сжимает грудь: да неужели она есть, такая вот нездешняя жизнь, и вся она принадлежит мне?». Одно из неизгладимых впечатлений детства П. Проскурина — война, которую, будучи тринадцати - пятнадцатилетним подростком, он пережил на оккупированной территории. В «Пороге любви» он пишет: «... для меня очевидно, что война прошла через мою душу самым опустошающим, сжигающим валом, она вырвала нас из мира героического, возвышенного, в общем-то мира побеждающей доброты, и швырнула, ещё совсем неподготовленных, в мир невиданной ненависти, злобы, цепенящей жестокости, какого-то сладострастного мучительства одними людьми других, всегда более слабых и незащищенных, и я лишь чудом выжил в этом аду». Сохранить человеческое лицо, душу помогали книги, великая литература. «В трагическую осень сорок первого года на меня с новой силой обрушился необозримый мир книг; казалось, вся предыдущая культура человечества, все его духовные достижения поднялись и обступили меня плотной стеной, заслонили от того страшного, непереносимого, что творилось вокруг». Исследователь творчества П.Л. Проскурина, критик В. Чалмаев, вполне справедливо отметил: «Петру Проскурину не пришлось воевать. И, тем не менее, судьба его и человеческая, и художническая нерасторжимо связана с эпохой Великой Отечественной войны, с её масштабом философских и нравственных оценок. Он органически усвоил героический и патриотический пафос, мужественную человечность своей эпохи, Советской России годину величайших гроз и испытаний...» Подтверждение этим словам мы находим прежде всего в книгах Проскурина, отражающих события войны и послевоенной жизни, - романах и повестях «Судьба», «Горькие травы», «Снова дома» и др.
Сентябрь
Когда горят осиновые рощи
Неистовым огнем
самосожженья,
Становится понятнее и проще
Круговорот извечного движенья.
Кружится лист осиновый,
кружится –
Нет в мире беспощаднее закона.
Но никогда душою не напиться
Осеннего серебряного звона.
Стоишь ты на великом перепутье,
Осенняя в душе клубится даль…
Какой же новой обернётся сутью
Твоя неутоленная печаль?
Ты молишься и жаждешь,
Жаждешь чуда,
Забыв, кто ты и где твой ныне
дом,
Что был уже Христос и был Иуда,
Что чудо это все – в тебе самом.
Распались царства и законы Нила,
Сквозь мрак иная выбилась струя,
Твоё лицо, как тайна, проступило
На вечном, грозном поле бытия.
Всего лишь миг?
А что такое вечность?
Огонь, огонь в начале и в конце!
Природы гениальная беспечность
Вдруг надломилась на твоем лице.
Дальнейшая жизнь писателя за строками его автобиографии: «К первым своим напечатанным книгам — роману «Глубокие раны» и сборнику рассказов «Таёжная песня» — пришлось преодолеть немалый путь не только во времени, но и через множество самых земных дел и профессий. Был колхозником, пахал, сеял, косил, был каменщиком и плотником, служил в армии, рубил и плавил лес на Камчатке и всё это время, почти пятнадцать лет, пытаясь постигнуть тайну слова, писал и писал стихи, рассказы, фантастические повести, драмы... Первые книги вышли в 32 года, и меня вскоре приняли в Союз писателей. В хабаровской газете «Тихоокеанская звезда» (1958) впервые был опубликован мой рассказ «Цена хлеба», и с тех пор моя судьба тесно переплетается с журналистской работой в газете, что даёт возможность чувствовать живое дыхание страны, насущную потребность дня, ту социально-нравственную атмосферу времени, ощущение которой не позволяет терять горизонты происходящего в стране.Сотрудничал и сотрудничаю во многих газетах, в том числе в качестве специального корреспондента в газете "Правда"».
На формирование творческого лица П. Проскурина во многом повлияли годы его работы на самом «краю земли» — на Камчатке и Дальнем Востоке, о которых он впоследствии вспоминал: «Трудно сказать, состоялся бы я как писатель, если бы не эти годы на Камчатке... Впечатления эти отложились в глубинах сердца и памяти, затем обрели конкретные формы...»
С 1959 года он живёт в городе Хабаровске, спустя год в местном издательстве печатается его первое крупное произведение — роман «Глубокие раны», а в столичном («Советская Россия») небольшой сборник рассказов «Таёжная песня». Первый роман Петра Лукича был посвящён партизанскому движению на Брянщине, здесь он впервые поставил проблему «сотворения судьбы», которая сквозной нитью пройдёт через все его произведения. В 1962 году в Хабаровском книжном издательстве выходит роман «Корни обнажаются в бурю». В большинстве произведений, написанных в эти годы, место действия — суровый дальневосточный край и Камчатка, главные герои — мужественные, сильные характером люди: лесорубы, рабочие, таёжники. Город Хабаровск знаменателен в судьбе Проскурина не только тем, что здесь началась его профессиональная писательская деятельность, но и в большей степени тем, что здесь он нашёл для себя верную подругу жизни — Лилиану Рустамовну. Этот человек, близкий к искусству и литературе, сам проявивший себя в словесном творчестве, всегда был рядом с Петром Лукичом, поддерживая и помогая ему во всех его начинаниях, будучи тем не менее строгим и непредвзятым критиком его произведений.
В том же 1962 году П. Проскурин был принят в члены Союза писателей СССР и направлен на Высшие литературные курсы при Литературном институте им. A. M. Горького, семья писателя переехала сначала в Москву, а затем в город Орел, где жила вплоть до 1968 года. В Орле Проскурин задумал свои главные романы о Захаре Дерюгине, которые в конечном счете вылились в трилогию «Судьба» (1972), «Имя твое» (1977) и «Отречение» (1987-1990). В 60-е годы один за другим в московских издательствах выходят его романы, повести, сборники рассказов: «Горькие травы» (1964), «Исход» (1967), «Камень сердолик» (1968), «Любовь человеческая» (1965). В начале 1980-х годов Проскурин написал повести «В старых ракитах», «Полуденные сны» и «Черные птицы», в которых ярко показал, как в общественном сознании обостряется кризис. Последним романом писателя стала книга «Число зверя».
Богатый жизненный опыт писателя, вне сомнения, лег в основу его творчества. Не случайно во многих произведениях Проскурина встречаются либо эпизоды из его собственной биографии, либо в целом передается атмосфера жизни его земляков, природа и история Брянщины. Немаловажна духовная связь писателя с литературой родного края — творчеством Ф. И. Тютчева, А. К.Толстого, И. С. Тургенева, И. А. Бунина. П. Л. Проскурин был академиком Международной славянской академии, Пушкинской академии, вице-президентом Академии российской словесности; избирался сопредседателем Союза писателей России. Он лауреат многих Государственных премий СССР и России, Почётный гражданин Брянской области.
Писатель неоднократно приезжал на Брянщину, навещал мать, родных, встречался с многочисленными читателями в библиотеках, домах культуры, университете. Умер П. Л. Проскурин 26 октября 2001 года. Согласно завещанию, он похоронен в Брянске на Центральном кладбище, здесь был поставлен памятник писателю. Вдова писателя передала некоторые личные вещи, книги, рукописи Петра Лукича в Брянский литературный музей, которые составили экспозиции мемориального кабинета П. Л. Проскурина. Именем П. Л. Проскурина названы сквер, библиотека в г. Брянске.
«Пытаюсь я осмыслить жизни суть...»
Роман П.Л. Проскурина «Горькие травы» посвящён очень тяжёлому времени — первым послевоенным годам, периоду восстановления народного хозяйства. В книге «Порог любви» писатель так вспоминает об этом времени: «Я так никогда и не смог забыть той жажды строить, охватившей людей после изгнания немцев... В ту осень строили все: дети, женщины, старики, все были охвачены одним чувством и одним порывом».
Действие романа происходит в городе с вымышленным названием Осторецк, а также в деревне Зеленая Поляна, за их описанием явно встают родные места писателя, время пережитое им: «Напряжение войны, повседневной опасности отпукало, несмотря на немыслимые послевоенные тяготы; несмотря, по сути дела, на постоянный голод, в жизни вольней и вольней пробивалась иная струя; происходящее напоминало весеннее обновление земли» («Порог любви»).
В романе «Горькие травы» в лице таких персонажей, как Степан Лобов, Дмитрий Поляков, дед Матвей, Николай Дербачев начинают складываться черты того героя проскуринской прозы, которого критики назвали «народ творящий». В романе можно условно выделить две линии: «колхозную» и «городскую», объединенные единой темой труда. С большой силой достоверности Проскурин описывает самоотверженный, тяжелейший труд женщин, которые, будучи сами истощенными, ослабевшими, ради детей, ради их будущего, пашут чуть ли не на себе, а иначе «пошто тогда мужья головы сложили? Пошто все кровью облито, если дети перемрут?» В этой сцене, а также в полном боли рассказе о страшной засухе 1946 года звучат личные воспоминания писателя, подростком пережившего подобное. В «Горьких травах» читаем потрясающее описание послевоенного «горького» хлеба: «... на широкой ладони председателя лежал тёмный бесформенный кусок, напоминающий не то влажную тёмную глину, не то сырой навоз... — Мы его едим, такой хлеб. Конский щавель, прошлогодний гнилой картофель да липовая кора. Не понимаете? Ну, кушаем, берём и кушаем». В романе возникают образы-символы, своеобразные смысловые узлы, к которым стягиваются герои со своими судьбами. Например, символичен костёр, одиноко горящий в ночи в селе Зелёная Поляна, к нему идут и возвращающийся с войны израненный Степан Лобов, и девушки, угнанные в Германию, и племянник деда Матвея Дмитрий Поляков, лишившийся памяти в фашистском лагере смерти. Этот реальный образ — и очаг жизни, и символ единения народа перед новыми испытаниями.
Писатель изображает процесс преображения персонажей, постижения ими первоначальных народных истин. Так, в конце произведения один из представителей бюрократического лагеря, уполномоченная райкома партии Юлия Борисова пытается приблизиться к вечным истокам, исходным началам: «Она чего-то не смогла понять, чего-то самого главного. А может, понять было невозможно? Ну, а Поляков, а Дербачёв? Значит, дело в ней самой. Юлия Сергеевна жадно глотала свежий, прохладный воздух. Небо над головой было чёрным, чистым и очень глубоким. Оно властно вбирало ее в себя, она потянулась всем телом навстречу этому чёрному, чистому небу и вдруг почувствовала землю, на которой стояла. Минутой назад она её не чувствовала, земля уже скользила под ногами и должна была вот-вот рвануться из-под них...»
«Корни обнажаются в бурю»
В изображении Проскурина Иван Рогачев предстает настоящим сибирским богатырем: «большой здоровый мужчина тридцати пяти лет, любивший пожить сладко и привольно», «здоровый, сильный, хорошо знавший о своей мужской силе и привлекательности». Сила его была не только внешней, но и внутренней, психологической… для Рогачёва очень рано началась взрослая, самостоятельная жизнь: в годы войны он потерял родителей. Погибли они у него на глазах, навсегда запали в память последние слова матери: «Беги! Беги! Беги, сынок! Милый, родной, скорей! Скорей!» Волею судеб оказался он в суровом краю и надолго прикипел к нему. Здесь познал он и разочарование, и любовь, и семейное счастье, жизнь научила его за всё отвечать самому.
Горяев — полная противоположность Рогачёву. Человек, слабый физически, «с заурядным обликом ординарности», испытывающий чувство постоянной ущемленности и неудовлетворённости, даже некоторой ущербности. Главное правило, которым он руководствуется в жизни, основано на эгоистическом стремлении стать выше других, пусть даже путем унижения их достоинства. Наиболее ярко это стремление проявляется по отношению к любящей его женщине Лиле.
Если Рогачёв, поразмыслив, понимает, что деньги, добытые таким путем, ему ни к чему, то Горяев, напротив, стремится во что бы то ни стало заполучить их. Его цель близка к исполнению: он находит самолет и без размышлений, не глядя на погибших летчиков, забирает деньги и отправляется в обратный путь. Его мысли сосредоточены на одном: «Только бы добраться до места, не вызвав подозрений, понадёжнее упрятать взятые с собой деньги, о сберкассе пока думать нечего, надо затаиться и выждать...»
Ещё не видя друг друга, Горяев Рогачёв сразу определили свои взаимоотношения как ненависть и отчуждение. Рогачёв называет про себя соперника «чужой», Горяев «этот». Только ненависть эта основывается на разных причинах. Если Рогачёва, «незлобного, общительно, жизнерадостного человека», ожгло ненавистью к неизвестному то, что он не позаботился об умерших, бросив останки лётчиков «на съедение таёжному зверю», то Горяев боится свидетеля и конкурента. Он пытается даже подло убить Рогачёва в надежде, что «может, всё-таки этот (этот — Горяев выговаривал с ненавистью и страхом), этот подстрелен и скоро отстанет».
